Власти Китая с конца 2020 г. радикально ограничивают деятельность технологических компаний, но за последний месяц эти меры приняли беспрецедентно агрессивный характер. С последнего пика 10 февраля CSI 300, индекс акций крупнейших компаний, торгующихся на биржах Шанхая и Шэньчжэня, упал на 17,2% и ушел в «минус» за период с начала года. В то же время фондовые рынки мира, США и развивающихся стран без Китая продолжали расти.

Еще более драматичным было падение в июле в отдельных секторах:

• Hang Seng Tech Index, включающий акции торгующихся в Гонконге технологических компаний, рухнул на 17%;
• Alibaba, Tencent, китайский сервис доставки еды Meituan и приложение для обмена видеосообщениями Kuaishou Technology (популярный в китайской провинции аналог TikTok) потеряли в Гонконге за месяц $344 млрд (около 20%) совокупной капитализации, по данным FactSet;
• индекс торгующихся в США китайских компаний Nasdaq Golden Dragon China обвалился на 22%;
• АДР сервиса по вызову такси Didi Global, который 30 июня в ходе IPO разместил бумаги по $14 (1 июля они вырастали до $18) и привлек $4,4 млрд, упали до $10,3;
• АДР китайских технологических компаний, работающих в сфере образования, таких как TAL Education, New Oriental Education и Gaotu Techedu, в начале прошлой недели враз потеряли почти 70% стоимости.

После того как Пекин в конце июля запретил коммерческим компаниям, работающим в сфере дополнительного образования, получать прибыль, привлекать капитал у частных инвесторов и размещать акции за рубежом, аналитики JPMorgan Chase назвали китайский сектор EdTech «непригодным для инвестирования». Но некоторые аналитики задаются более глобальным вопросом: не станет ли таким весь китайский фондовый рынок? Свою роль в ответе на него может сыграть и геополитика.

Остаются ли у частных инвесторов шансы заработать на рынке Китая и какие риски несет для них политика Пекина?

Атака на технологических гигантов

Первый громкий звонок прозвенел в ноябре 2020 г., когда в последний момент было отменено IPO финтех-компании Ant Джека Ма (она могла привлечь до $37 млрд, IPO должно было стать крупнейшим в мировой истории). После этого Ant была вынуждена поделиться с властями базой данных об операциях клиентов-физлиц, ее прибыльные операции по кредитованию были урезаны, в бизнес ввели внешних «партнеров». Но настоящая атака на технологический сектор началась в декабре, когда политбюро Коммунистической партии Китая (КПК) заявило, что намерено «предотвратить беспорядочную экспансию капитала».

Регуляторы начали расследование в отношении Alibaba и оштрафовали ее на $2,8 млрд за антиконкурентное поведение и другие нарушения, что стало крупнейшим корпоративным штрафом в Китае. 2 июня, через два дня после IPO Didi, Управление по вопросам киберпространства Китая заявило, что начало расследование из-за нарушения норм о защите персональных данных. Китайскому подразделению запретили регистрировать новых пользователей, магазинам приложений в Китае велели удалить приложения Didi. Компания изучает вопрос об уходе с биржи и выкупе акций у инвесторов, пишет The Wall Street Journal со ссылкой на источники.

Затем власти пообещали ужесточить контроль за компаниями, чьи акции торгуются на зарубежных биржах и проверять тех, кто хочет их там разместить. Регуляторы США тоже хотят ужесточить контроль, потому что китайские компании, чьи бумаги торгуются в Нью-Йорке, даже не предоставляют подробную финансовую отчетность. А Китай не хочет, чтобы данные о его компаниях попали в США.

Tencent в конце июля сообщила, что ее соцсеть WeChat приостанавливает регистрацию новых пользователей до апгрейда системы защиты данных, чтобы та «соответствовала всем законам и регулирующим нормам». Против Tencent тоже ведется антимонопольное расследование.

Китайский рынок платного образования в результате последних действий властей сократится со $100 млрд в 2020 г. до $24 млрд в 2025 г., акционеры больше не смогут рассчитывать на прибыли работающих на нем организаций, написали аналитики Goldman Sachs: «Наша целевая цена [по их акциям] на ближайшие 12 месяцев снижена, в среднем, на 78%».

Власти планируют оштрафовать Meituan на $1 млрд за злоупотребление доминирующим рыночным положением, сообщила 6 августа The Wall Street Journal со ссылкой источники.

Новые законы, включая вступающий в силу 1 сентября Закон о защите данных, поставят под государственный надзор всю деятельность, связанную с данными, включая их сбор, хранение, использование и передачу. Руководители КПК опасаются, что технологические гиганты, собравшие огромные массивы данных, могут стать альтернативными центрами влияния; они считают, что эти данные должны рассматриваться как национальный актив, которым государство может распоряжаться по своему усмотрению, рассказали WSJ люди, участвующие в принятии решений по этому вопросу.

«Отдельным фокусом является борьба с фактической монополизацией некоторых направлений и секторов (Ant и Alibaba, Didi, Tencent и т. д.). К слову, в западных экономиках с монополизацией, олигополизацией борются не менее жестко ровно с теми же целями. И к защите персональной информации относятся не менее щепетильно», — добавляет Каминский.

«С каких это пор Пекин беспокоится о защите персональных данных китайских граждан? — удивляется Роберт Рейч, бывший министр труда США, а ныне профессор госуправления Калифорнийского университета в Беркли. — Китайское правительство делает все, что в его силах, чтобы шпионить за ними».

Очевидно, что централизованный контроль за данными и финансовая стабильность являются абсолютным приоритетом китайских властей. Корпорации и инвесторы могут преследовать свои интересы, но только если они соответствуют приоритетам КПК, говорят западные аналитики. Российские считают, что долгосрочные перспективы у китайского рынка хорошие, и нынешнее падение позволяет купить акции подешевле — но не все.

«Чтобы залечить раны, уйдет время»

«Главная причина закручивания гаек — стремление усилить идеологический контроль», — сказал Financial Times бывший член правительства Китая, который сейчас работает в крупной технологической компании, хотя непосредственным поводом стали социальные проблемы, включая доступ к образованию и падение рождаемости (в том числе из-за дороговизны жизни в городах). Разгром образовательных компаний свидетельствует, что власти не боятся «просто закрыть крупную и прибыльную отрасль, чтобы достичь своих общественных и политических целей», отметила Эрнан Цуй, аналитик Gavekal Dragonomics.

«Действия против сектора образования могут быть продиктованы благими намерениями, но опрометчиво называть это отдельным случаем. Война против частного сектора ведется с прошлого года», — отмечает Йон Триси в своем инвестиционном бюллетене Fuller Treacy Money, и добавляет:

Беспрецедентный и молниеносный разгром сектора коммерческого образования подчеркивает, насколько трудно просчитать риски, связанные с инвестированием в Китай, сказал WSJ Алекс Ау, управляющий директор гонконгского хедж-фонда Alphalex Capital Management: «В оставшийся до конца года период в вопросе инвестиций в Китай будет ледниковый период. Это кризис доверия, и на то, чтобы залечить раны, уйдет время».

Институциональные инвесторы сейчас переоценивают риски, может пройти несколько недель, прежде чем они решат, ликвидировать позиции или, наоборот, докупить подешевевшие акции, сказал CNBC Келвин Тэй, директор по инвестициям в Азии UBS Global Wealth Management. Некоторые, впрочем, решили действовать сразу. Кэти Вуд, чья Ark Investment Management специализируется на рискованных инвестициях, от искусственного интеллекта до блокчейна, в июле активно избавлялась от акций Tencent и крупного игрока на рынке недвижимости KE Holdings. Ее крупнейший фонд Ark Innovation ETF с $23 млрд активов сократил долю китайских акций до 0,32% с 8% в феврале.

«Политический ландшафт создает риски для инвестора, — согласен он. — КПК обеспокоена концентрацией экономической и информационной мощи технологических супергигантов, что создает риски для экономики. Но на прошлой неделе чиновники заверили, что санкций, как с образованием, в отношении других отраслей не будет. Это, конечно, не означает, что рисков нет совсем, но, возможно, худшее уже позади. Под ударом еще могут оказаться девелоперы, но для экономики это может быть даже не так плохо, так как ресурсы перераспределятся в другие отрасли».

Имеет смысл посмотреть на происходящее «сквозь текущую волатильность» и сосредоточиться на более долгосрочных перспективах китайской экономики и затронутых компаний, а они остаются крайне благоприятными, считает Каминский: «Если нынешний раунд законодательных инициатив повысит качество долгосрочного роста (снизив его волатильность), это станет очень серьезным аргументом для того, чтобы подобные акции обязательно присутствовали в портфеле любого глобального инвестора».

Глобальная проблема

Все происходящее имеет и более глобальное измерение. «Действия китайского правительства — часть более масштабных усилий по отделению Китая от Соединенных Штатов», — пишет в статье на Project Syndicate профессор экономики Массачусетского технологического института Дарон Аджемоглу. Он считает, что противостояние между двумя странами переходит в «геополитическую конфронтацию в стиле холодной войны», поэтому Пекину важно ослабить их столь сильную взаимозависимость. «США и СССР стремились стать лидерами научно-технического и экономического прогресса, понимая, что это критически необходимо для обеспечения идеологического и военного превосходства, — отмечает Аджемоглу. — Острое соперничество в холодной войне во многом было возможно потому, что США и Советский Союз были не связаны друг с другом».

С этой точки зрения многие события последнего времени укладываются в общую картину — от подавления свобод в Гонконге, где больше нет независимой прессы и 30 июля на девять лет тюрьмы был осужден первый человек по закону о национальной безопасности, до разгрома EdTech-компаний. «Ужесточение регулирования того или иного сектора, сколь бы обоснованным оно ни было, будучи взято по отдельности, — часть общего закручивания гаек с целью усмирить вырвавшихся из-под контроля — экономического ли, рыночного, идеологического, — считает Триси. — Главная цель авторитарного режима — обеспечить власть партии. Все остальное следует из этого. Власти Китая понимают, что онлайн-сообщества любого типа — это место, где госконтроль может закончиться. Они также стремятся обеспечить приток капитала только в нужные им секторы. Абсолютный контроль и порождаемый им микроменеджмент были одними из главных аргументов в пользу того, почему коммунистические режимы в конечном итоге не смогут добиться успеха. Посмотрим, насколько далеко зайдет тенденция усиления авторитаризма в данном случае».

Еще в 2017 г., когда закончился первый 5-летний срок правления Си Цзиньпина (и, вопреки 40-летней традиции, не были определены представители следующего поколения лидеров, которые сменили бы Си и его соратников в 2022 г.), председатель КНР заявил: «Правительство, армия, общество и школы; север, юг, восток и запад: партия — лидер везде».

Министерство образования Китая в апреле выпустило указание для школ убрать из библиотек книги, которые «противоречат линии, принципам и политике партии» или «распространяют ошибочные взгляды, такие как индивидуализм, неолиберализм и прославляют зарубежные идеологии».

Китайский рынок, который во второй половине 2000-х гг. торговался с премией к развитым, в последнее десятилетие торгуется с дисконтом, который сейчас превышает 30%. Триси отмечает:

Но, как и в случае с Россией, дисконт не мешает росту китайского рынка как таковому. В начале 2020 г. индекс SCI 300 даже приблизился к историческому максимуму, достигнутому на пике пузыря 2007 г.

Чем так привлекателен Китай?

«Атон» рекомендует воспользоваться снижением котировок для формирования долгосрочных позиций. «Наши фавориты — Alibaba, Tencent, Meituan, JD.com и другие», — перечисляет Каминский. Китайские интернет-компании станут приносить меньше прибыли и денежного потока, предостерегает Сэнди Лим, аналитик S&P Global Ratings.

Более предпочтительным способом инвестирования являются страновые или более специализированные биржевые инвестфонды (ETF) Китая, где присутствуют перечисленные компании и многие другие, не менее интересные, продолжает Каминский, приводя в пример фонды iShares MSCI China ETF, iShares China Large-Cap ETF, KraneShares CSI China Internet ETF. «Потенциальная доходность инвестиций в любой из вышеупомянутых инструментов на горизонте 12 месяцев измеряется десятками процентов, и мы рекомендуем воспользоваться текущим снижением для формирования позиций с горизонтом более одного года», — говорит он.

«Нынешние ограничения скорее приведут к перераспределению денежных потоков между компаниями. От гигантов — к средним и малым компаниям (которым, в частности, на руку равный доступ к данным) и от одних секторов к другим», — считает Харин. Но он советует частному инвестору в такой ситуации избегать вложении в отдельные акции — неопределенность слишком высока, лучше покупать диверсифицированные портфели акций или биржевые фонды.

Китай, который считает себя благонамеренным авторитарным режимом, пытался развивать эффективные рынки капитала, но теперь передумал, рассуждает Шули Рен, колумнист Bloomberg по Азии. С точки зрения Пекина, горячие деньги идут не туда, куда он считает нужным, и он неоднократно пытался охладить перегревавшиеся сектора, например, недвижимости, кредитования, теневую банковскую систему. А в случае с технологическими и образовательными компаниями могли появиться центры власти, способные конкурировать с правительством. «Какой вывод можно сделать из этого гадания на кофейной гуще? Держитесь подальше от тех мест, куда идут горячие деньги. Раньше или позже Китай обеспечит такому сектору аварийную посадку», — пишет Рен.