Выбросы парниковых газов в России не уменьшаются, а растут — начиная с 2000 года. То есть леса компенсируют выбросы углекислого газа примерно на одну треть.

Подробно о ситуации рассказывает Андрей Птичников, заместитель руководителя Центра ответственного природопользования Института географии РАН, кандидат географических наук.

Парижское соглашение ставит цель снижение выбросов углекислого газа, чтобы не допустить повышения средней температуры в мире более чем на два градуса, а в идеале — полтора.

1 ноября 2021 года правительство приняло Стратегию развития России с низким уровнем выбросов парниковых газов: к 2050 году их чистая эмиссия снизится на 60% от уровня 2019 года. Выполнение этого сценария позволит России достичь углеродной нейтральности к 2060 году. Обязательства России по Парижскому соглашению и стратегия развития предусматривают снижение прямых выбросов углекислого газа, в основном за счет улучшения энергоэффективности, улучшения технологий и т. д. Пограничный углеродный налог ЕС (CBAM) также рассчитывается исходя из прямых выбросов углекислого газа и стимулирует их снижение.

Пока что Россия идет по графику повышения температуры на 3,5 градуса, по данным Climate Action Tracker.

Пожары — источник почти 50% эмиссии углекислого газа в лесах. Если Рослесхоз резко улучшит профилактику и тушение лесных пожаров, и за счет этого на 10-15% уменьшатся пожары, Россия получит сотни миллионов тонн сокращения эмиссии углекислого газа в год. Их можно будет отнести к национальному вкладу в сокращения выбросов. Это позволит России немного лучше выглядеть в глазах участников Парижского соглашения.

Однако если бизнес хотел бы с помощью такого проекта уменьшить углеродный след, задача несколько усложнится. Нужно сертифицировать свой проект по международным (в перспективе и национальным) стандартам и только после этого удастся зачесть накопленные пожарные углеродные единицы. К примеру, если пожаров станет меньше не из-за деятельности человека, а из-за увеличения осадков, такое сокращение эмиссии бизнес себе приписать никак не сможет. В этом и состоит главная сложность лесоклиматических проектов: учитываются только достижения, связанные с целенаправленной деятельности человека, но не природные явления.

Нельзя использовать лесоклиматические углеродные единицы, если предприятие не собирается снижать прямые выбросы. Больше того: если эмиссия не снижается в стране в целом, бизнес не сможет уменьшить свой углеродный след за счет своих лесоклиматических проектов.

Итак: может ли лес компенсировать углеродный след, оставленный бизнесом? Ответ: в принципе может, но очень многие составляющие этой компенсации никак от бизнеса не зависят.