Переход на экономику замкнутого цикла нуждается в кадрах, готовить которые придется вузам. В «Атласе профессий будущего», подготовленном Сбером и Высшей школой экономики, отдельный кластер посвящен специальностям ESG. В чем специфика подготовки «зеленых экономистов»? Что могут предложить студентам вузы, кроме раздельного сбора крышечек и батареек? И что предпочитает бизнес — нанимать опытных ESG-менеджеров за рубежом, «выращивать» их внутри компании или ждать, пока через несколько лет на рынок выйдут молодые специалисты, которые сегодня только прицениваются к стоимости учебы по программам, которые обещают гарантированное трудоустройство?
По оценке консалтинговой компании BCG, к 2030 году зеленая экономика создаст более 24 млн новых рабочих мест. На российском рынке пока особого ажиотажа нет: за 2021 год, по данным HeadHunter, вакансий экопрофессий было размещено лишь на 8% больше, чем пять лет назад. Но спрос на них в ближайшем времени будет расти, прогнозирует «Атлас профессий будущего», причем их функционал претерпит изменения. Будут нужны специалисты по ESG-коммуникациям, по климатическим вопросам, эксперты по работе с ESG-показателями и менеджеры по ESG-трансформации.
Некоторые вузы, например РУДН, начали с переподготовки руководящего состава предприятий либо органов власти. В РУДН разработали программу повышения квалификации «Основы и принципы экономики замкнутого цикла», где за основу взят опыт Германии.
Для продвижения подобных программ учрежден консорциум «Кадры для зеленой экономики», куда входит несколько крупных вузов.
«Полноценно обучать студентов по ESG-специальностям не получится, пока нет отраслевой рамки, профстандартов. Потому мы этими программами и озаботились, спасибо немцам, помогли. Сейчас вот работаем с корпоративным институтом “Газпрома”. Мы вышли на ВЭБ.РФ, там сказали: “Надо прежде всего наши институты обучить”. Договорились, что они методику разработают, сделают модуль, куда наши программы внесут, и тогда мы вместе с ними начнём обучать молодежь. Специфика такой подготовки – в междисциплинарности: экология должна быть экономичной, экономика - экологичной, и всё это – человекоориентированным».
Другие вузы на студентов уже сориентировались: например МГИМО, который приглашает на магистерскую программу «ESG менеджмент устойчивого развития» стоимостью в 840 000 ₽. «Это элитарное образование, а нам надо до всех донести, что такое ESG: не только до элитки, но и до регионов, до ребят в СПО, — отмечает Сударикова. — Мы же начинаем строить мусоросжигающие заводы, а кто работать там будет? На предприятиях востребованы бакалавры. Магистратура — это высший эшелон».
Чем выше планка, тем быстрее окупятся затраты на обучение, считает научный сотрудник факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Илья Степанов. Он руководит новой магистерской программой «Экономика окружающей среды и устойчивое развитие», которая разработана совместно с корпоративными партнерами вуза — Росбанком, Societe Generale, McKinsey. Планируется привлекать преподавателей из числа бизнес-практиков, приглашать профессоров из-за рубежа. Выпускникам обещают стремительный карьерный рост.
«Мы не готовим правозащитников природы, мы готовим экономистов, которые понимают, да, что на одной чаше весов — окружающая среда, на другой — решение социальных проблем. В таких специалистах заинтересован крупный бизнес, государственные ведомства, международные организации.
Не каждый бизнес заинтересован в зеленом переходе: кто-то вынужден адаптироваться, как СУЭК или угольщики, а кто-то считает, что перспективное топливо — это газ. Специалисты по ESG-трансформации помогают компании учитывать риски. Выйти на лондонскую биржу не получится, если не будет отчётности по устойчивому развитию, аудированной экспертами, отсекающими тех, кто занимается гринвошингом. Рынки меняются, и спрос на продукцию, сопряженную с большим объёмом выбросов, упадет, если в Европе, например, будет введена цена на углерод. Без понимания эко-трендов нельзя будет выстроить долгосрочную стратегию».
Он уверен, что ESG-консалтинг станет областью, в которой можно быстро подняться по карьерной лестнице, поскольку рынок еще не перегрет. «Сейчас предложения на рынке практически нет. Молодой консультант может перейти на ставку чуть ли не вице-президента по ESG просто в силу того, что вовремя включился в тему, даже не получив специального образования».
Государство тоже в тренде, оно не в последнюю очередь заинтересовано в безотходном производстве. Под эгидой Российского экологического оператора (РЭО) в октябре был создан еще один консорциум, куда вошли 15 вузов, включая МГУ и РЭУ им. Г. В. Плеханова, представители бизнеса — Эколайн и Русал, а также компании, перерабатывающие твердые коммунальные отходы (ТКО). РЭО определил перечень из более чем 30 ключевых профессий отрасли ТКО, для которых разработают профстандарты и направят в Минтруд. Утвержденные стандарты лягут в основу программ вузов и повышения квалификации. Это позволит сформировать кадровый потенциал для переработки ТКО. В РЭО обещали содействовать трудоустройству будущих выпускников.
Готовы ли компании массово принимать «зеленых экономистов», пусть даже вынужденно, если придется приводить корпоративную политику к стандартам ESG? Эксперты рекомендуют студентам чаще включать критическое мышление.
«Вокруг ESG слишком много хайпа, и разработка учебных программ по стратегиям выглядит, скорее, как попытка вузов монетизировать модный тренд или, как минимум, продемонстрировать свою актуальность. При этом нет ясности ни в самом предмете преподавания, ни в том, кто способен вести такие курсы, ни в запросе на рынке труда. Нет и понятного заказчика. Крупные компании будут заказывать стратегии известным консалтерам, потому что им нужны подтверждающие бренды. И хотя те сегодня, из-за наплыва заказов, часто берут на подряд вчерашних студентов, долго это не продлится - волна схлынет. В России не так много компаний, которые будут выносить это направление на уровень корпоративной стратегии. Средний и малый бизнес вряд ли станет заказчиком в принципе».
Это не значит, что студентов нечему учить в области устойчивого развития. Только не стоит их сразу поднимать на уровень стратегов, их надо учить профессиональной разработке социальных или зелёных программ, знакомить с корпоративным опытом, с экспертными полициями. Они должны понимать базовый уровень процесса. Делать из них стратегов по ESG — значит, просто вводить в соблазн, поставлять на кадровый рынок невостребованный продукт.
Дмитрий Тортев, член Экспертного центра по ESG-трансформации Общероссийской общественной организации «Деловая Россия», директор ООО «Вела Рус»:
Когда мы говорим о ESG (как вообще в мире, так и в России), то следует понимать, что это пока достаточно разрозненный подход, в котором анализ ESG-факторов компании отделен от анализа конкурентной стратегии и роста. Работодатели в России сейчас на пути к осознаванию возникающих связей между социальным воздействием на рынок труда и инвестиционной эффективностью. Наличие ESG-стратегии и соответствующих кадров в компании сами по себе воспринимаются как устранение барьеров для входа на рынок крупных инвестиций.
При этом в текущий исторический момент большинство корпоративных лидеров рассматривают свои усилия в области устойчивого развития прежде всего как способ повысить репутацию. И когда мы спрашиваем, каким образом имеющееся производство, компания в сфере услуг или производители работ хотят достичь ESG-целей, то слышим от всех примерно одинаковое: мы отбросим всех экологически непривлекательных субподрядчиков, будем выполнять социальные обязательства, закупим углеродные квоты и постараемся контролировать эти цели на всех уровнях управления.
Сегодня специалисты по ESG-коммуникации или менеджеры по ESG-трансформациям не до конца понимают, что такое климатическая повестка, низкоуглеродное регулирование, а также декарбонизация экономики. Декларируется, что 64% компаний в России активно внедряют принципы ESG: но это не вполне похоже на правду. В российских реалиях игра в инновации часто заканчивается заявлениями о целях и упражнениями по связям с общественностью, не связанными с бизнесом и его экономическими показателями.
Нынешние абитуриенты должны четко понимать, что рынку не нужны в товарных количествах борцы за идею и ESG-евангелисты. Но есть текущие задачи, которые уже можно успешно решать. К примеру, это «зеленая» модернизация отечественной промышленности, энергопереход, утилизация углеродных выбросов, интеграция с ВТО, специнвестконтракты и локализация технологий, альтернативные ESG-юрисдикции. Те стейкхолдеры, которые переориентируют на среднесрочную перспективу свою кадровую политику в этом ключе, получат много плюсов. Они гарантированно смогут создать отличительное ценностное предложение, либо предложат лучшую ценность для целевых клиентов, либо обеспечат структурную эффективность, которая сформирует более низкие затраты по сравнению с конкурентами.