Санкции, обрушившиеся на Россию в ответ на начатую «спецоперацию» (простите, мы пишем это по требованию Роскомнадзора), неминуемо затронут самую юную и модную тему — устойчивое развитие или ESG-трансформацию (от Environmental, Social, Governance — критерии оценки компаний). Эта новая религия, как называл ее спецпредставитель президента Анатолий Чубайс, должна была заставить каждое предприятие и экономику в целом развиваться, помня об интересах будущих поколений, решая не только свои сиюминутные задачи, но и глобальные экологические и социальные проблемы.

В 2023 г. принципы ESG будут существенно влиять на стоимость капитала, считали 89% финансовых директоров, опрошенных «Делойтом» в марте 2020 г. У 28% российских компаний были комплексные ESG-стратегии и еще у 37% — отдельные инициативы (опрос 2021 г. Международной рекрутинговой компании Hays и Русской школы управления). Темой устойчивого развития занялись государственные институты, была утверждена таксономия «зеленых» и адаптационных проектов. Рынок зеленого финансирования в России в ближайшие годы мог бы вырасти до 600 млрд руб., как ожидал руководитель ESG-банкинга в ВЭБ.РФ Дмитрий Аксаков. Большие надежды на зеленые облигации возлагались как на инструмент обхода действовавших тогда санкций. «Зеленые финансовые инструменты и инструменты устойчивого финансирования не должны быть подвержены санкционным ограничениям, так как климатические проблемы являются глобальными», — заявил старший банкир ВЭБ.РФ Сергей Сторчак на Международном климатическом саммите в Глазго. Идеи трансформации разделял и рынок. Сбер собрал под свои флаги Национальный ESG-Альянс, в который вошли компании с выручкой 10 трлн руб. и с 1,5 млн сотрудников.

Теперь последователям новой религии предстоит испытание безденежьем и изоляцией. ESG-рейтинги падают. В первый же день малоизвестное рейтинговое агентство Standard Ethics снизило до минимума суверенный ESG-рейтинг России, объяснив это словами, которые редакция не может цитировать. С 1 марта был понижен на две ступени национальный ESG-рейтинг России уже от мирового лидера аналитики, компании MSCI (с ВВВ до В). Снижение произошло в первую очередь по категории G (Governance, управление) — до минимума упали такие параметры как «Стабильность и мир», «Политические права» и «Эффективность управления».

Затронуло повестку устойчивого развития и решение Международной ассоциации рынков капитала (ICMA) приостановить членство российских организаций, а также запретить представителям страны участвовать в рабочих группах. ICMA — один из самых влиятельных центров идеологии устойчивого развития. Организация сформулировала принципы «зеленых», социальных и устойчивых облигаций. IСМА ведет глобальный реестр таких облигаций — в нем больше нет ни одного российского выпуска (их было 22).

Несколько директоров по устойчивому развитию крупных российских компании отказались рассказать, чего ждут от ситуации и что происходит на предприятиях прямо сейчас. «Думаю, бюджеты в целом будут сильно сжиматься, что в итоге отодвинет задачи устойчивого развития на задний план», — сказал один из них.

ESG перестанет быть инструментом привлечения западных более дешевых денег, констатирует основатель и руководитель агентства ESG Consulting Екатерина Герус. Очевидно, что из-за выросшей ставки ЦБ будут отменены или заморожены «зеленые» выпуски, запланированные для рефинансирования проектов. Ряд экспертов рассчитывают, что зато гринвошинга будет меньше из-за сокращения бюджетов, то есть останутся реальные ESG-проекты, рассказала Герус. Сама она надеется, что раз ESG — про вечные ценности и будущее общества и планеты, то «в среднесрочной перспективе после адаптации экономики к новым условиям ESG-проекты станут снова набирать обороты».

Будут сложность и отдельно по экологической составляющей, в частности, с идущей реформой отрасли обращения с отходами. «При всей моей любви к зеленому ESG в России ждут серьезные проблемы, — пишет тг-канал „Зеленая книга“ (канал анонимный, но редакция VPost знакома с автором и ручается за его экспертность). — Во-первых, это дорого. А во-вторых, нет технологий. Ведь эта история — не только ответ на климатический вызов, это вопрос продажи технологий, которые развитые страны загодя подготовили и теперь будут продавать всему миру. Например, в тех же отходах мы можем строить сортировки на отечественном оборудовании, а с более технологичной утилизацией все гораздо сложнее». Для переработки и вовлечения во вторичный оборот, например, стекла и пластика, нужны зарубежные технологии.

Впрочем, мусора тоже может стать меньше. Вынужденно. Производители продовольствия и ритейл могут получить право продавать некоторые виды продовольствия (хлеб, овощи и т. п.) без упаковки. Не из экологических соображений, а из-за резкого ее подорожания.

«При переходе конфликта в затяжную стадию нас всех ждет переосмысление и целей, и задач. И в части экологии, которая и раньше была не сильно привлекательна экономически, государство может стать не основным, а буквально единственным игроком», — пишет автор «Зеленой книги». Хочется надеяться, что ESG-повестка не потеряет значимости на национальном уровне и останется актуальной задача достижения климатических целей, добавляет Герус.

Надо делить на два этапа — горячий и холодный, говорит директор эксперт-бюро «ЭнергиаВит» Мария Степанова. Пока горячий, в эмоциях, преждевременно говорить о долгосрочном планировании и стратегиях, в том числе о месте и роли ESG. «Сейчас не до ESG — снижаемся по пирамиде Маслоу», — констатирует она. В холодную стадию потребуют тотального пересмотра практически все планы и стратегические документы. Руководство сосредоточится на снижении издержек и тут, возможно, все-таки вернется к идее энергоэффективности, предполагает Степанова, ведь это вложения, которые на жизненном цикле дают экономию. «Надо быстро делать методики расчетов для различных отраслей, чтобы доказывать целесообразность инвестиций в энергоэффективные решения», — полагает Степанова. Когда-то позже придет и третья, «зеленая», стадия, надеется эксперт.

«В ближайшее время устойчивое развитие в России уйдет из главных тем актуальной повестки — мобилизационной экономике присущ не зеленый цвет, а хаки», — говорит руководитель экспертно-аналитической платформы Infragreen Светлана Бик. Главной задачей бизнеса станет совсем другая трансформация — надо адаптироваться к режиму санкций, с масштабом которых еще не сталкивались.

В острой фазе конфликта никакие зеленые темы не будут убедительным аргументом для продаж ценных бумаг зарубежным инвесторам, уверена Бик. В моменте — это глобальный кризис всей парадигмы устойчивого развития. Впереди нас ждет дальнейший пересмотр кредитных рейтингов, а также снижение ESG-рейтингов или их отзыв на неопределенное время. ESG-санкции — вполне реальная угроза как для российских предприятий, так и для работающих в России международных компаний, если таковые останутся.

«При этом наша экономика нуждается в ESG-трансформации как никогда и проводить ее нужно не под давлением зарубежных инвесторов или стандартов», — убеждена Бик.