Компании жалуются, что не могут платить налоги, признают чиновники. Но серьезно облегчить их бремя правительство не спешит. Хорошие новости — власти хотя бы поработали над ошибками
Кому дали скидку?
Пока государство задействует проверенный в разгар пандемии налоговый арсенал. Реальное и значимое снижение налогов получили только туристический бизнес и IT-отрасль. Малый и средний бизнес власти поддерживают выборочно. Например, лишь немногие смогут заплатить налоги с отсрочкой. Продлено до 2025 г. право регионов вводить налоговые каникулы, но только для новых индивидуальных предпринимателей.
Для гостиниц был обнулен НДС. IT-компании освобождены от налога на прибыль вдобавок к действующему с 2021 г. льготному тарифу страховых взносов – 7,6% вместо стандартных 30%. Также IT-сектор получил индульгенцию на дробление бизнеса ради льгот и был освобожден от налогового, валютного и иного контроля до 2024 г. Такой протекционизм на высшем уровне – это попытка остановить релокацию IT-компаний и бегство специалистов за рубеж.
«Скорой помощью» стало долгожданное снижение уголовных рисков для предпринимателей — следователям снова запретили возбуждать уголовные дела по налоговым преступлениям без санкции налоговиков. Когда-то они получили такое право по инициативе президента Владимира Путина, теперь прежняя процедура (действовала в 2011–2014 гг.) восстановлена. Закон был принят, несмотря на попытки связанных с силовиками лоббистов «снести» его, рассказал VPost участник подготовки законопроекта.
Налоговые изменения для граждан стали скорее символическими. Государство отказалось от того, что еще не получило, — отменило «налог на вклады» за 2021–2022 гг. Впервые заплатить НДФЛ с процентов по депозитам вкладчики должны были в этом году. Минфин рассчитывал на 108,3 млрд руб. дополнительных доходов. «Налог на роскошь» (повышенный транспортный налог) будут взимать с владельцев легковых автомобилей дороже 10 млн, а не 3 млн руб. — уж слишком подорожали в марте машины (затем, впрочем, цены начали снижаться).
Принятые антикризисные меры, в том числе налоговые, Минфин оценил в 2,5 трлн руб., включая 1 трлн из ФНБ на выкуп акций российских компаний. Первый вице-премьер Андрей Белоусов допускал дальнейшее снижение налоговой нагрузки.
«Давать оценку [налоговых расходов] 2022 г. пока рано», — ответил VPost представитель Минфина. В пандемийный 2020 год все выпадающие доходы бюджета из-за льгот и преференций, включая антикризисные меры, превысили 5,3 трлн руб. (5% ВВП) — всего на 3,5% больше, чем в допандемийном 2019 году.
Кризис требует антикризисных решений
Нужна не локальная поддержка, а системные и долгосрочные изменения, которые назрели давно, подчеркивает Анастасия Татулова, общественный омбудсмен в сфере малого и среднего предпринимательства и основатель сети семейных кафе «Андерсон»: «Самое плохое — раздать предпринимателям деньги. Не нужны центры обучения — эти деньги распиливаются. Нацпроект по развитию предпринимательства кормит банки. Нужны простые, понятные и стабильные налоговые условия».
Ситуация в экономике экстраординарная и требует экстраординарной поддержки вплоть до снижения ставок по ключевым налогам — на прибыль и на имущество, уверен партнер, руководитель департамента налогового и юридического консультирования КПМГ в СНГ Михаил Орлов. «Уровень доверия предпринимателей к власти нулевой, если не сказать отрицательный, — констатировала Татулова. — В России бизнес мало инвестирует, потому что никогда не знает, что будет завтра». Поэтому нужно освободить от налога всю прибыль, которую предприятия реинвестируют, считает руководитель экспертного центра по налоговой и бюджетной политике «Деловой России» Кирилл Никитин. А самой полезной налоговой мерой стало бы, по его мнению, временное, но радикальное снижение ставки НДС. Максимально снизить налоги нужно не только для IT, но и для других мобильных отраслей — инженерии, проектирования, — чтобы противостоять релокации бизнеса из России, считает партнер российской налоговой и таможенной практики Dentons Василий Марков. О том, что снижение налогов стало бы эффективной мерой общей поддержки бизнеса, писали и аналитики ЦБ.
В арсенале государства есть «бесплатные» для бюджета меры поддержки — отсрочки по уплате налогов. Некоторые компании сообщают, что не могут платить налоги, и просят перенести сроки их уплаты, сообщал руководитель ФНС Даниил Егоров. Пока отсрочку от уплаты налога на полгода получили лишь предприятия на упрощенке из нескольких отраслей, включая производителей продуктов, одежды, организации в сфере медицины, туризма, бытовых услуг, спорта и развлечений. Они смогут заплатить налог осенью, временно сохранив в бизнесе около 37 млрд руб. Всем остальным продлен срок уплаты ежемесячного аванса по налогу на прибыль — т. е. компании смогут заплатить его уже по фактической прибыли и сохранят в обороте 328,8 млрд руб.
Сдвинуть сроки уплаты налогов нужно для всего малого и среднего бизнеса — это не подкосит бюджеты регионов, уверен руководитель аналитической службы «Пепеляев групп» Вадим Зарипов. «Нужно перестать мелочиться, произвольно выбирая отрасли для выборочной поддержки малого бизнеса», — призывает Никитин.
Запредельные «зарплатные налоги»
Работодатели, за некоторыми исключениями, платят за сотрудников страховые взносы по ставке 30% от фонда оплаты труда. Еще 13% НДФЛ удерживается с зарплаты сотрудника. Малый и средний бизнес платит взносы по ставке 15%, но только с части окладов выше МРОТа (13 890 руб. в 2022 г., но будет повышен). Сейчас правительство рассматривает возможность распространить тариф 15% на весь зарплатный фонд.
Чтобы компании смогли повысить зарплаты сотрудникам и «им было на что жить при жуткой инфляции», нужно снизить зарплатные налоги не выборочно, а всем, считает Татулова. В первую очередь — промышленности, а не МСП и под условие сохранить штат, предлагает Марков. По сравнению с развитыми странами в России маленькая доля МСП — в последние три года она колебалась вблизи 20% ВВП. В секторе занято 14,6 млн работников, следует из реестра МСП.
В 2020 г. бизнес получил отсрочку по уплате налогов на 294 млрд руб. Еще 75 млрд руб. – сумма списанных налогов за II квартал пострадавшему МСП и социально ориентированным некоммерческим организациям. Дополнительно 57 регионов в 2020 г. вводили льготы по местным налогам. Выпадающие доходы местных бюджетов тогда составили 15,6 млрд руб.
Бизнес просит защиты
Налоговое администрирование становится менее заметным, но не менее серьезным — контролируется уже почти каждая транзакция, отмечает Зарипов. Было бы правильным приостановить действие ст. 54.1 Налогового кодекса (критерии добросовестности действий предпринимателей), считает Орлов: «В условиях санкций компании пытаются быстро перестроить производственные и бизнес-процессы, цепочки поставок. Налоговики могут трактовать подобные преобразования как способ уйти от налогов, поскольку ранее такой подход в организации бизнеса никто не использовал».
Серьезным послаблением стала отмена на 2022–2023 гг. штрафов за отличие трансфертных цен (когда компании холдинга торгуют друг с другом) от рыночных. Нужно вообще приостановить контроль за трансфертным ценообразованием, предлагает Марков: «Верифицировать корректность определения цены теперь крайне сложно. К тому же гонять прибыль в офшоры почти нет смысла — деофшоризация в мире и усиление налогового контроля в России прикрыли лазейки для ухода от налогов».
Орлов также предлагает ввести мораторий на выездные налоговые проверки, как это было в 2020 г. (пока их отменили только для IT). Тем более что сами налоговики не рассматривают выездные налоговые проверки как единственный способ пополнить бюджет. За 2021 г. состоялось всего 8120 выездных проверок — у одного налогоплательщика из 1000. Чаще всего бизнес добровольно доплачивает налоги до назначения проверки. Необходима налоговая амнистия — запрет на налоговые проверки бизнеса за периоды до 1 января 2022 г., считает и Татулова: «Не время сейчас копаться и доначислять налоги».
Мораторий на налоговые проверки не сработает, скептичен Марков: «Запрет на проверки в пандемию не мешал налоговикам фактически проводить их, заваливая компании запросами с требованием предоставить документы». После отмены моратория инспекции наверстывали карантинный простой, увеличив количество запросов в разы. «Компании вынуждены отвечать на многочисленные запросы, приходить на допросы в налоговые органы, составлять объемные пояснения при формальном отсутствии открытой выездной налоговой проверки. И это в то время, когда для сохранения своей деятельности налогоплательщики должны проводить колоссальную работу по перестройке всех бизнес-процессов», — рассказывает Орлов. Для защиты бизнеса от злоупотреблений нужно закрепить порядок предпроверочного анализа в законе.
Надеяться на то, что в кризис налоговики ослабят хватку, не приходится, считает Зарипов: «Инспектора продолжат общение с позиции силы — угрозы выездными проверками и уголовным преследованием». Поэтому многие компании, особенно малый и средний бизнес, боятся воспользоваться даже теми преференциями, которые предлагает им государство, например ускоренным возвратом НДС из бюджета.
Все декларации о возмещении НДС под пристальным вниманием налоговой. Бумажный НДС, когда злоумышленники, создавая искусственный документооборот, завышают расходы предприятия и получают за них вычеты по НДС, — самый распространенный вид налоговых преступлений в России. Незаконное возмещение преследуется по «резиновой» статье 159 УК (мошенничество) без иммунитета от ареста. По данным МВД, за 2021 г. количество уголовных дел о незаконном возмещении НДС выросло почти на 23% до 365 с 297 в 2020 г.
Массового воровства НДС из бюджета удастся избежать, но полностью эти риски исключать нельзя, считает Зарипов. К 2020 г. показатель налогового разрыва по НДС упал до 0,4% – минимума в мире, хотя еще в 2016 г. было 8%. В последнее время проблемные разрывы начали расти, сейчас их доля составляет уже 0,67%. ФНС обеспокоена активностью преступников, которые составляют фиктивные счета-фактуры и на их основе предоставляют недостоверную отчетность в интересах своих клиентов – недобросовестных предпринимателей. По данным ФНС, в 2021 г. выявлена фальсифицированная отчетность с 1 трлн руб. налоговых вычетов. Поэтому в Уголовный кодекс планируется внести отдельный состав для организаторов бумажного НДС (т. е. без движения товара и денег).
Рост налоговых доходов обгоняет рост экономики. С одной стороны, это объясняется повышением эффективности налогового контроля. С другой — крупные компании нередко утверждают, что переплачивают в бюджет, поскольку правила игры каждый раз меняются и то, что вчера считалось законным, сегодня превращается в уклонение от уплаты налогов, причем и по прошлым операциям. Налоговые правила меняются так часто, что даже самые добросовестные плательщики не могут избежать доначислений, поскольку просто не могут угадать, как правильно исполнять закон, сетует Орлов.
Что может позволить себе бюджет?
Расходы федерального бюджета выросли на 20% в I квартале по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. «Это самый быстрый рост расходов за последние годы», — отмечал министр финансов Антон Силуанов.
Падения налоговых сборов пока не произошло благодаря высоким ценам на нефть и газ. В консолидированный бюджет в январе — марте поступило 8,3 трлн руб. — на 39% больше, чем годом ранее. Профицит федерального бюджета составил 1,15 трлн руб. в январе — марте. «Но не надо обольщаться. Сейчас только I квартал закончился, и пока сохраняется инерция поступлений от предыдущих месяцев (когда ковидные ограничения уже были сняты, наблюдалось оживление экономики, а международная ситуация еще не осложнилась). Ближе к концу года, вероятнее всего, будет более существенный спад, который в том числе отразится и на бюджете», — предупреждает Александра Суслина из Экономической экспертной группы.
За весь пандемийный 2020 год сборы снизились на 5%, или на 1,6 трлн руб. Но уже в 2021 г. ФНС перевыполнила план по исполнению федерального бюджета на 30%. Сейчас рассчитывать на маленькие потери и быстрое восстановление не приходится. Компенсировать потери бюджета нечем, констатирует Суслина. Валютные активы ФНБ заморожены из-за санкций. Остальное правительство, вероятно, будет беречь из-за туманного будущего, пока лишь зарезервировав 1 трлн руб. на выкуп акций российских компаний из 13 трлн в ФНБ на 11 апреля (включая замороженную часть). До прояснения ситуации в экономике власти будут тратить лишь то, что бюджет получает сверх исходного плана, писал в обзоре Дмитрий Полевой, директор по инвестициям «Локо-инвеста».
Отраслей, на которые можно было бы увеличить налоговую нагрузку, нет, солидарны эксперты. Но прогнозировать дальнейшую фискальную политику сложно, поскольку решения сейчас далеко не всегда обусловливаются экономической логикой, рассуждает Суслина: «Если будет цель собрать деньги во что бы то ни стало, то налоги могут и повысить. Хотя очевидно, что это углубит падение, и потом налоги будет собирать уже не с кого. Экономике надо оставить хоть какие-то шансы выжить».
