На этой неделе ФРС, как давно ожидалось, подняла ставку на 25 базисных пунктов (б.п.). Первое с 2018 года повышение ставки привлекло не так уж много внимания не только потому, что глава Федрезерва Джером Пауэлл задолго начал готовить рынки к этой новости, предупреждая о грядущем ужесточении политики, пишет Financial Times в редакционной колонке: глаза всего мира прикованы к Украине, а из Китая приходят тревожные сообщения о будто бы забытом COVID-19. Эта шоковая неопределенность неизбежно будет влиять на действия центробанков в крупнейших экономиках.

Не время для резких движений

Сдержанные 25 б. п. Пауэлла вполне оправданы, тем более во времена военных действий, продолжает редакция FT. В нынешней ситуации не было никакой нужды лишний раз нервировать рынки более сильным повышением ставки. Впрочем, кое-какие основания для более решительных действий все-таки были. Данные показывали, что инфляцию разгоняют уже не только «бутылочные горлышки» в цепочках поставок, образовавшиеся из-за пандемии. Свой вклад стали вносить и дорожающие энергоносители, и цены в сфере услуг внутри страны. Судя по «ястребиным» комментариям Пауэлла, ФРС учитывает и эти факторы. Консенсус установлен: США больше не нуждается в стимулирующей монетарной политике. Вопрос теперь в том, как быстро будет повышаться ставка и где в итоге остановится.

Судя по последним прогнозам, ФРС продолжает оставаться уверенной, что сможет безболезненно побороть инфляцию. Федрезерв ожидает, что безработица опустится до 3,5% (по итогам февраля она составила 3,8%) и останется на этом уровне даже когда ставка в 2023 г. достигнет 2,8% вместо нынешних 0,5%. Пауэлл ранее восхищался решительностью Пола Волкера, который в 1970-е не побоялся резко задрать ставки, спровоцировав массовую безработицу, но зато на долгие годы обуздать инфляцию. Судя по прогнозам ФРС, сейчас она такие сценарии не рассматривает и отрицает само их существование.

Куда более настороженным выглядит Банк Англии, обращает внимание FT. На следующий день после ФРС он вновь поднял ставку, и это уже третье повышение подряд. Причем на предыдущем заседании сразу четверо членов комитета по монетарной политике были не согласны с итоговым решением, указывая, что ставку надо поднимать решительнее. На этот раз так счел всего один. Комитет Банка Англии по монетарной политике заключил: конфликт в Украине ускорит инфляцию, но в более долгосрочной перспективе затормозит экономическую активность, а это замедлит инфляцию куда быстрее, чем ожидалось ранее. На фоне Банка Англии ФРС выглядит даже слишком оптимистичной, заключает FT.

Центральным банкам нефть не указ

Один из важнейших вопросов для монетарной политики, как указывает The Economist: приведет ли нынешний скачок цен на нефть к ускорению инфляции в долгосрочной перспективе. Ответ The Economist скорее оптимистичный: большое количество исследований показывают, что дорогая нефть приводит к небольшому приросту «неэнергетической» или инфляции. Так, в США рост цен на сырую нефть на 10% добавляет 0,3 п. п. к общей инфляции, но всего 0,03 п. п. — к базовой (то есть за исключением цен на энергоносители и продовольствие), подсчитывали аналитики Goldman Sachs. Вероятно, именно поэтому долгосрочные инфляционные ожидания рынков остаются очень умеренными: в котировки сейчас заложена инфляция около 2% на горизонте пяти лет (сейчас темпы роста цен в США вплотную приблизились к 8% в годовом выражении). 2% — это как раз таргет ФРС.

Опыт прошлых лет подсказывает, что центральным банкам не стоит реагировать на нефтяные шоки резким ужесточением политики, а сейчас отрицательные реальные процентные ставки дают и ФРС, и ЕЦБ огромное пространство для маневра, которое при необходимости позволит им активнее бороться с инфляцией.

Ошибки ЕЦБ

Есть и куда более пессимистичные взгляды на действия Европейского центробанка. 10 марта ЕЦБ, неожиданно для многих объявил, что намерен сворачивать свою программу количественного смягчения быстрее, чем планировал. Этот внезапный ястребиный настрой спровоцировал столь такую острую реакцию рынков, что у регулятора может оказаться недостаточно инструментов, чтобы не навредить экономике, пессимистичен колумнист Bloomberg Марк Гилберт. Резкий рост цен на энергоносители, продовольствие и другие сырьевые товары в сочетании с новыми разрывами в цепочках поставок из-за «спецоперации» России (как ее требует называть Роскомнадзор) повысил опасения стагфляции в мировой экономике.

Перспективы глобального экономического роста выглядят все более мрачными, а стратеги JPMorgan Chase уже пишут, что «многие» считают вероятной рецессию в еврозоне, впрочем сами они не согласны со столь негативным прогнозом и верят в темпы роста ВВП блока в 1% и более по итогам года. Одновременно ожидания самого ЕЦБ становятся все менее радужными: прогноз роста ВВП понижен, а инфляции — повышен. И тем не менее регулятор решился на ужесточение политики, удивляется Гилберт, а нервная реакция рынка может спровоцировать еще более жесткие действия, чем планировал регулятор. Уже на следующем заседании, 14 апреля, ЕЦБ вероятно придется уговаривать рынки, чтобы снизить урон от своей ястребиной ошибки, считает он.

Ошибки ФРС

Повышение ставки в США было, напротив, воспринято рынками благосклонно, но это большая ошибка, еще более скептичен бывший министр финансов США Ларри Саммерс, который не первый месяц критикует нынешнюю политику ФРС в своих колонках и публичных выступлениях. Оптимистичные экономические прогнозы ФРС — проекция ее иллюзий и былых надежд, пишет Саммерс. Взять хотя бы рынок труда, рассуждает он: ФРС ждет, что безработица останется на уровне в 3,5% в ближайшие три года, но такого не было уже 60 лет. Напротив, прошлые данные показывают, что как только безработица опускается ниже 4% (а это уже произошло), возникает 70%-ная вероятность того, что она резко вырастет в течение ближайших двух лет, потому что экономика погрузится в рецессию.

Но и это — не самое абсурдное в ожиданиях ФРС, продолжает Саммерс. Главный диссонанс в том, что Федрезерв считает, что такая ситуация на рынке труда совместима с низкой инфляцией. Текущая статистика рынка труда в США намекает, что такая ситуация, напротив, разгоняет инфляцию. На ФОТ приходится большая часть издержек, а когда зарплаты растут настолько высокими темпами, трудно ожидать стабильной инфляции в 2%, как это делает Федрезерв. Многочисленные исследования показали, напоминает Саммерс: чтобы обуздать инфляцию, необходимо повысить реальные процентные ставки, то есть довести номинальные ставки до уровня, превышающего и инфляцию, и границу нейтральности монетарной политики. Но в планах ФРС, судя по ее заявлениям и прогнозам, нет ничего подобного.

Вероятно, Федрезерв все еще верит, что нынешняя инфляция — явление временное, которое испарится, как только восстановятся цепочки поставок. Это и раньше казалось не слишком правдоподобным, а на фоне конфликта в Украине и коронавирусных новостей из Китая кажется все менее и менее вероятным. Почему же ФРС упорно придерживается этих нереалистичных взглядов? У Саммерса неожиданная гипотеза — популизм. Неизбежная демократическая подотчетность может требовать приятных прогнозов даже от самых уважаемых институтов, но это очень странные и опасные представления о демократии, предупреждает он.